Название: Простая история

Автор: Карбони <karboni@list.ru>

Бета: Helga <helga@fanrus.com>

Фэндом: Гарри Поттер

Категория: слэш

Жанр: юмор, romance в письмах.

Пейринг: Гарри/Драко (и немного Снейп/Люпин).

Рейтинг: PG-13

Summary: главный спаситель волшебного мира тоже должен когда-то отдыхать. Где, с кем и как – это уже совсем другой вопрос.

Disclaimer: на права Роулинг не претендую.

Размещение: свяжитесь с автором.

Написано на Secret Santa Challenge для Lonely, пожелавшей получить слэш с Гарри/Драко без смертей персонажей, без изнасилований.

Милая Lonely! Поздравляю с Новым Годом!!!

Простая история

... августа 19.. г, понедельник.

Дорогой Рон!

Мы долетели. Не знаю, что писать. Страна большая, гораздо больше Англии. Дальше поедем в какой-то Заповедник. И хорошо, а то на нас странно смотрят. Точнее, не на нас,

а на Снейпа. Он в мантии и с каталкой. Одна старушка бросила сидящему в каталке Ремусу монетку. Ремус вежливо поблагодарил, а Снейп грозил кулаком и ругался. Он мерзкий. Хорек ходит, словно все вокруг принадлежит ему. Хотя это не так.

Пока. Как только что-нибудь произойдет - напишу.

Привет Гермионе и Джинн. Я скучаю.

Привет, Рон.

Не прошло и часа, а я снова тебе пишу.

Здесь творится беспредел. Домики в Заповеднике двухместные. Представляешь, меня хотели поселить с хорьком!

Снейп орал с пеной у рта! Что я, видите ли, не смогу нормально ухаживать за Ремусом! А он может?! Хорек визжал, что ему все равно с кем жить, только бы не со мной и не со Снейпом. Ремус пытался всех мирить, но потом у него голова заболела, а Снейп побежал в администрацию. Там ему сказали, что путевка на два домика. И как мы хотим, пусть так и селимся, это не их дело. А я сказал, что если меня не поселят с Ремусом, я буду жить на улице.

Сейчас всё еще ругаемся. Будет что новое – напишу.

Пока. Скучаю.

Рон!

Мы с Ремусом живем в одном домике, ура!

Только здесь постоянно торчит Снейп. Он придумывает разные дурацкие поводы, например, что Ремуса нужно кормить и переодевать. А хорек не заходит. Он напялил маггловскую одежду, прикинь, белую шелковую рубашку и черные кожаные брюки и сказал, что пойдет смотреть окрестности. Я тоже хочу пойти погулять.

Смотреть, как Снейп квохчет над Ремусом, нестерпимо. Что ему нужно от нашего Ремуса? Я это выясню. А пока ухожу в лес. А то хорек вернется и будет врать про всякие чудеса.

Пока.

А Снейп мажет Ремуса какой-то дрянью. Не знаю, может он его хочет со свету сжить? Волнуюсь. Вечером напишу.

Доброй ночи, Рон!

Тут здорово! Хотя я чуть не заблудился. Сосны до неба.

Озеро гораздо больше, чем наше, много больше. Но гигантские кальмары здесь не водятся. Берега утыканы рыбаками. Я видел, как они ловят больших рыб, похожих на

зеркальные блюдца. Вода чистая и не очень холодная. Я разулся и шлепал по мелководью. Жалко, что вместо тебя рядом тащился хорек, тоже босиком, только по песку. Он так смешно отпрыгивал от волн. Хотя это были не волны. Это я в пароход играл. Почему мы шли вместе, спросишь ты. Объясню. Я сразу отправился в лес. Там мох жесткий и много шишек. Я набрал целую кучу шишек и стал кидаться в дерево. Иногда попадал. Когда попадал, они так классно щелкали, громко. А потом прибежал хорек, глаза выпучены, волосы торчком, совсем как мои. Подумаешь, потерялся. Я бы так не пугался. Я сказал, что совсем бы не испугался, и поскольку я гриффиндорец, то спасу его и выведу к людям. Он кивнул, и мы пошли назад. Через полчаса вышли к моей куче шишек. Хорек начал издеваться. Мы чуть не подрались. Да, забыл сказать, Снейп отобрал наши палочки. Сказал, что хочет быть уверен в нашей безопасности. Разве это взаимосвязано? Я давно знал, что у него с головой проблемы. А хорек надул губы и стоял очень беспомощный. Он трус. Тогда я сказал, что если мы пойдем по прямой - выйдем к озеру. Он кивнул и обозвал меня прямолинейным болваном. Я хотел его стукнуть, но он так походил на девчонку, что я не стал. Короче, поплутав, мы опять вернулись к шишкам. Тогда я его треснул, он меня, я его... знаешь, я не умею драться, но хорек дерется еще хуже меня. И, по-моему, он чуть не заревел. У него глаза были красные. Мне стало неловко. Я ведь обещал его вывести. И мы пошли в другую сторону. Там было... Мерлин, я не умею описывать. Серебристый мох и длинные голубые цветы, колокольчики, что ли? Только большие. И серо-коричневые стволы сосен. И хорек такой же, как сосны и мох. Не, правда, это было красиво.

Я хотел сорвать цветок и принести Ремусу, но Мал... хорек сказал, что лучше привести его сюда. И я согласился.

А потом мы уткнулись в берег. Обрадовались и пошли не в ту сторону. Рон, ты не представляешь, мы нашли заросли кустарника с красными ягодами, и Малфой сказал, что похоже на малину, но вряд ли, так как малина в их поместье размером с десертную ложку. Ты не знаешь, она какого размера? Но мы попробовали. Вкусно!

Есть с куста гораздо забавнее, чем из тарелки. У Малфоя губы были в соке. Малиновые. А я еще Ремусу собрал и нес в сложенных лодочкой ладонях. Они помялись, пока я снимал ботинки, но Ремус все равно сказал, что очень вкусно. А повернули мы, потому что берег пошел вверх, а Мал... хорек сказал, что там, где стояли домики, берег был плоский. И мы вернулись.

Недалеко, кстати, ушли. Только Снейп все равно ругался, потому что Ремус волновался, а ему вредно нервничать. Снейп издевался, пока я не отдал Ремусу малину и тот не сказал, что ему нравится. Тогда Снейп взял банку и побежал куда-то.

Представляешь, уже темнело, а он пришел через час с полной банкой малины. Странно, да? Он определенно пытается подкупить Ремуса. Вся эта забота смешна и подозрительна. Или нет. Не решил пока.

А мы сидели на крылечке и нюхали дым от чужого костра на берегу.

Ремус сказал, что завтра мы тоже разведем костер. И будем жарить хлеб.

Тут очень тихо.

Спокойной ночи! Твой Гарри.

Привет Гермионе и Джинн. Она меня еще помнит?

... августа 19.. г, вторник

Доброе утро, Рон!

Проснувшись, первое, что я увидел, была спина Снейпа. Он принес Ремусу завтрак в постель и кормил того с ложки, невзирая на невнятные протесты. По-моему, Ремус не любит подгоревшую манную кашу. Я тоже не люблю, но тут завтракают все вместе. В столовой.

Утром была манная каша, подгоревшая, кусок сыра, яблоко и стакан бурды, которую мужик на раздаче называет кофе. Если это кофе – то я твой боггарт. Снейп и хорек думают так же. А Ремусу Снейп достал молока. В пяти километрах отсюда маггловская деревня, там есть магазин и коровы. Жители приносят молоко, но надо рано вставать. Оказывается, вчера Снейп договорился о стакане молока для больного. Я думал, для хорька, а оказалось «больной» не в том смысле. Ремус дал нам по глотку, здорово! Снейп сказал, что сходит в деревню и накупит продуктов. Потому что здесь одна отрава. А нам сообщил, что в лесу грибы. Их никто не собирает, потому что не умеют готовить. А он знает. И велел набрать грибов. Дал книжку с цветными картинками. Сказал, что Ремус будет лежать в шезлонге и дышать свежим воздухом. И что он убьет Ремуса, если тот начнет скакать зайцем. Как Ремус может скакать, если ходит еле-еле и быстро устает?

Так что мы идем в лес. Ремус дал нам компас. Это маггловская штука, мистеру Уизли понравилась бы. Ремус над ней поколдовал и теперь стрелка показывает всегда направление на него и Снейпа. Нужен нам больно этот Снейп.

Пока! Вернемся - напишу про наши успехи.

Снейп отдал Люпину свой сыр. А я отдал сыр хорьку. Потому что я - гриффиндорец.

Уф... Доброй ночи, Рон!

Мы уходились, как два лося! Тут такие дремучие леса. Не как Запретный, а еще гуще! Тропинка идет, а потом – раз – куча бревен, или овраг, или речка. А я догадывался, что здесь есть речки. Что-то же должно наполнять озеро. По-моему, ключи одни не справились бы. Уж очень оно большое. Да я это уже писал. Малфой неуклюжий. Лазит по бурелому гораздо хуже, чем я. Мне пришлось давать ему руку. У него рука совсем девчоночья. Нежная, очень-очень мягкая и пальцы тонкие, как палочки от сладкой ваты. Но цепкая. Он за меня крепко держался. Даже странно, что на меня опирается. Он же спесивый хорек, а я благородный гриффиндорец. Поэтому мне приходится помогать. Грибы он нашел. Целую поляну с кучей маленьких желтых и коричневых шляпок, покрытых слизью. Малфой сказал, что это маслята и ему противно брать их в руки. А мне ничего. Я набрал целый пакет.

Малфой пыхтел-пыхтел, но тоже сорвал несколько штучек. А потом я нашел полянку с грибами, похожими на оранжевые воронки. Малфой порылся в книжке и сказал, что это лисички. Их мы снова набрали целую кучу! А потом сидели на бревне и болтали ногами. Видели зайца, настоящего, а не Ремуса. Малфой смеялся и сказал, что заяц прикольный. Мне тоже понравился. Ничего общего с тем мутантом, от которого мы драпали в Запретном лесу, ну ты помнишь, с клыками и рогами. Малф... хорек бы обделался, увидев такого! Он, когда из кустов вылетела птица, испугался и прижался ко мне. Дурачок, да? Уткнулся носом в шею и дрожит. Я даже погладил его по спине. А он отодвинулся и соврал, что нарочно. Проверял, не испугался ли я. У него щекотные ресницы, длинные такие и лохматые. А потом мы пошли домой. С компасом просто, иди себе по стрелочке и следи, чтоб не отклониться от слова «Ремус». Мы вернулись, и теперь Снейп был недоволен, что рано пришли.

Он меня в дом не пустил, крикнул, что купает Ремуса. Я не поверил и влез на скамейку у окна, посмотреть. И Малфой со мной. Он сказал, что тоже волнуется, как бы Снейп не обидел Ремуса. А когда я заметил, что Ремус мой друг, а не его, обиделся. Мол, он лежал с ним в больнице и сидел у Снейпа в заточении, а я жалкая пародия на волшебника. Мы толкались и упали со скамейки. Снейп выскочил и наорал на нас, что мы два идиота и он отправит нас в Хогвартс, так как мы не умеем себя вести. И что следить за собой никому не позволит.

Ремус ужасно худой. Одни кости. Может, Снейп и прав, что ходит за ним с миской и уговаривает съесть еще кусочек. Сейчас я пишу при свете костра. Снейп жарит грибы с луком и картошкой. Я нюхаю и захлебываюсь слюной. Малфой тоже облизывает губы. Они блестящие и испачканы в золе. Это Ремус с краешка костра закопал пару картофелин и угостил нас. Ужасно вкусно! Я не говорю, что губы перемазаны, а то еще подумает, что пялюсь на него. Они с Ремусом болтают о трансфигурации. Как превратить корыто в бассейн. Зачем им бассейн, когда рядом озеро? Только Снейп не пускает пока Ремуса поплавать. Говорит, что тот слишком слаб. Ну, все, Рон, Снейп рычит, что ужин готов, и он не будет приглашать дважды.

Пока!

Привет Гермионе.

Оу! Джинни тоже привет.

Снейп обозвал нас с Мал... хорьком поросятами и велел вымыть пятачки.

У него, по-моему, хорошее настроение. Потому что Ремус улыбается. Почему Малфой не сказал, что я перемазался? Странно.

... августа 19.. г, среда

Ура! Мы едем кататься на лодке!

Привет, Рон!

До этого я плавал на лодке три раза. Первый раз с Дурслями, фу-у-у...

В шторм, было гадко и холодно. Второй раз с Хагридом, первокурсником. Ну, ты помнишь, тоже так себе поездочка, дождь проливной, все мокрые, грязные, наверное, чтоб сам Хогвартс сразил наповал теплом и светом.

Третий раз с директором. То есть не с директором, с Фламмелем. Все равно, не хочу вспоминать. Страшно было. Но сегодня жарко, погода чудесная, и лодка совсем не такая, как в прошлые разы. Она длинная, легкая, обтянута настоящими шкурами и называется каноэ. Поедем вчетвером.

Снейп совсем не рад предстоящему путешествию. Утверждает, будто боится, что Ремус простудится, но я уверен - он трусит. Потому что не гриффиндорец – или потому что плавать не умеет. А я умею. И Ремус тоже. А Малфой говорит, что тоже умеет. Я ему не очень верю. И немного беспокоюсь. Вдруг мы перевернемся и он утонет? Тогда я его спасу. Я же должен помогать всем, даже таким, как Малфой. Я сказал ему об этом, а он заржал и сообщил, что мне-то бояться нечего, такое, как я не тонет. Почему-то страшно

покраснев. Точно ему стыдно за свою никчемность.

Пока, Рон, Ремус зовет!

Меня душит злость! Сначала Снейп выдал нам спасжилеты, это маггловский аналог плавательного пузыря и жаброслей, только в нем нельзя плавать на глубине. Затем час читал лекцию по технике безопасности, сводившуюся к трем пунктам: за борт не свешиваться, каноэ не раскачивать, водой не брызгаться! Видите ли, можем попасть на Ремуса, а он растает, можно подумать – сахарный.

Привет!

Сидим на берегу, пережидаем облачко, которое может оказаться грозовым!

Мерлин! Да оно белее, чем кожа Малфоя, а она знаешь какая белая?

И пушистее, чем его волосы. О, Ремус опять зовет. Похоже, Снейп решил, что облачко не несет реальной угрозы люпиновскому драгоценному здоровью.

Побежал, пока!

Руки мои, руки...

Еле держу перо.

Привет, Рон!

Скажу сразу, что как только мы отдалялись от берега на пять метров, Снейп впадал в состояние коровьего бешенства. Есть такая болезнь. Представляешь взбесившегося быка? Снейп был такой же, только страшнее. Как же, Ремус может утонуть! Мы с Драко, по-моему, могли хоть кануть в бездонной пучине! Нам на голову могла упасть гигантская лягушка – одна из любимиц Хагрида, он даже не заметил бы.

Что-то ему от Ремуса определенно нужно. Надо быть бдительнее. Я греб не разгибаясь, как раб. Снейп был занят, он следил, чтоб Ремус не сгорел, не перетрудился и – Мерлин упаси! – не устал. А Драко через пять минут натер жуткие мозоли, я до сих пор на его руки смотреть спокойно не могу. Но ты не думай, все равно было здорово. Мы плыли вдоль берега и рыболовы кричали, что мы /зачеркнуто/ не думаю, что это слово надо писать в письме даже такому другу, как ты. Идиоты, короче. Задеваем их лески. А не надо все берега занимать!

Правда, после того как Снейп высказал им все, что думает про поведение жалких магов, мешающих ему культурно отдыхать, они в панике собирали свои удочки и бежали в другое место, туда, где мы уже проплыли. А Ремус пытался перед всеми извиняться, ему хотелось уберечь отдыхающих от расправы. Он стал брызгаться в меня, и Снейп моментом переключился на безответственное поведение бывшего педагога по отношению к бывшему ученику. Ремус не слушался, в результате мы все вымокли и чуть не перевернулись. Было весело. И совсем не холодно. А сидевший на носу лодки Снейп сказал, что если мы не причалим и не высушимся, то он за себя не отвечает, а он вынужден отвечать за всех нас – как единственный разумный человек в обществе «интеллектуально убогих представителей головоногих моллюсков, ошибочно наделенных даром речи». Хорошо, что я сразу записал, потом бы ни в жизнь не воспроизвел. Говорил про всех, а на поверку интересовал его только Ремус. А мы с Дра... с Малфоем носились в воде и орали. Зачем? – спросишь ты. Не знаю... просто было очень смешно бегать наперегонки и проваливаться в песчаные ямы. Со стороны мы были, словно два дурака, так Снейп сказал.

А Ремус возмутился, услышав Снейпа, и заметил, что он тоже с удовольствием погонял с нами по мелководью. И что Снейп должен расслабиться. И что мы, может быть, догоняем детство, которое у нас украли, у меня – Дурсли, а у Драко – семейное воспитание. Знаешь, Рон, а ведь Ремус прав. И я все больше думаю, что меня и Малфоя правильно сюда вывезли, а то после смерти Волдеморта нас бы таскали на интервью, приемы и прочую чушь. Мне больше нравится носить шорты и драную майку, чем в парадной мантии изрекать ожидаемые взрослыми глупости. Хотя майку я продрал только сегодня. А еще здорово есть картошку из костра и сгоревшие с края ломтики хлеба. На приемах у меня кусок в горло не лез. Я сказал все это Драко, и он согласился. Правда, добавил, что в Поместье тоже хорошо, и там много книг и можно летать на метле, но здесь полная, ну, с учетом Снейпа, свобода. Знаешь, это конечно глупо, но мне показалось, что он пригласит меня в гости. Но этого не может быть. Он Малфой, и как я себе это представляю? Да и зачем? Мне почему-то стало грустно, самую чуточку. Вернемся, он опять превратится в надутого хорька. А потом Драко, как выразился Снейп, допрыгался. Он пропорол палец ноги острым обломком раковины.

Ой, у меня глаза слипаются.

А Малфой уже спит на коленях у Ремуса. И Снейп так странно глядит на них. Как будто не хочет, чтобы вечер заканчивался. Драко поджал ногу, мы допрыгали до берега, Снейп долго ругался, что он знал, что этим кончится и потому взял все, что может понадобиться, когда на два метра удаляешься от дома с такими обалдуями, как мы и непослушным оборотнем.

А я дул на больное место. Когда дуешь, снейповское зелье не так жжется. Какие у него пятки... у меня щеки грубее. Гладкие и розовые. Их приятно щекотать – он так трогательно поджимает пальчики.

Я уже бред несу. Снейп понес Драко в кровать.

Рон, я пополз, или меня тоже придется тащить. А я не хочу. Я какой-то тяжелый. Ноги неподъемные, руки... спокойной ночи, Рон.

... августа 19.. г, четверг.

Привет, Рон!

Мы проспали завтрак. Мы бы и обед проспали. Но в полдень Снейп поднял Ремуса.

Хотя Ремус умолял дать ему поспать еще пару минуточек. Если б я не знал Снейпа шесть лет, я бы подумал, что они возятся, как маленькие. Ремус очень довольно хихикал. Не понимаю, что его так раззадорило. Я бы совсем не радовался, начни меня с утра Снейп тормошить. Потом раздались непонятные звуки, еще Ремус шептал: «Тише, ты разбудишь Гарри». Тогда уже я не вытерпел: сначала резвятся, как два тролля, а потом беспокоятся, как бы я не проснулся. Очень мило. Сел на кровати и начал искать очки. Нет, я не понимаю этих двоих. Такая паника на соседней постели поднялась, будто проснулся не я, а гиппогриф. Ремус покраснел и стал похож на гриффиндорский флаг, Снейп понес какую-то чушь о зарядке, которую дети должны делать по утрам. «Дети» - это я, что ли? И пуговицы пижамные на Ремусе застегивает, это он его в таком виде на улицу собрался выводить? Короче, я сам чего-то смутился. А Ремус еще говорит: «Гарри, а когда ты умывался последний раз?» Я вчера в воду вниз лицом упал, им что, мало? Если каждый день умываться, какое удовольствие от отдыха? Тоже мне, профессора. Сбежал, пока они про зубы не вспомнили. И пошел будить хорька, а то что, мне одному от воспитательного процесса страдать?

Пока, Рон. Вечером напишу. Надеюсь, Снейп отвлечется от Ремуса и вспомнит, что нас тоже нужно кормить.

Рон, ты не представляешь, что сейчас произошло!

Я, разозленный умыванием, зарядкой и чисткой зубов – ну и что с того, что про них не вспомнил домашний педсовет! – залетаю к хорьку, а он дрыхнет! Конечно, у него же никто кроватями не скрипит! Оказывается, в его чемодане были одни шмотки. Магазин мадам Малкин, не меньше. А какая у хорька пижама, черная с серебряными драконами... А ты говорил, что двое трусов и две майки – это много. Я так возмутился, что залез в его гнездо и начал щекотать. Он... ох, Рон, я не могу...

Ты не подумай чего. Нет, не знаю, как писать.

Передай привет Джинн!

Я просто соскучился. Он меня перепутал со сна. Ну, точно, перепутал. С Панси. Ну, не

с Креббом же. Или Гойлом. И забудь, что я тебе написал, просто забудь. Мы все выяснили потом. Все равно противно, что когда какая-то Панси его будит, он... Фу, забудь.

Ну, пока, а то Снейп уже вопит, что лучше бы я писал что-нибудь полезное, например, вспоминал бы сто двадцать вариантов зелья крепкого сна. И что это его так заботит мой сон, а? Все очень подозрительно! Надо сказать Ремусу, чтоб не вздумал совсем уж доверять бывшему шпиону. А то я не проснусь вовремя и не успею прийти к нему на помощь!

Обожаю бекон! И Снейп его так классно поджарил на костре. Пока!

Доброй ночи, Рон.

Ты спишь? Мы вот тоже скоро будем. Наверное.

В конце концов, Снейп сам виноват! Какое право он имеет орать на нас? Так орать? Мы

взрослые. Можем аппарировать. И он сам сказал, что вместо того, чтоб сиднем сидеть,

мы могли бы прогуляться в деревню. Объясняю. Сначала мы ели, а они с Ремусом шушукались о чем-то, шептались, оглядывали нас тревожно, а потом Ремус спросил, почему это мы не ухаживаем за девушками? Я чуть не подавился! Где он тут видел девушек? Вокруг только пожилые любители рыбалки и особы женского пола, которые были девушками, когда они со Снейпом на горшках сидеть не умели. Или даже раньше. Сами бы за такими волочились. Одна старушка пыталась поговорить с Ремусом о его болезни – ее тоже в инвалидном кресле возят – так Снейп чуть не загрыз и старушку, и кресло, и ее домового эльфа. Потом оправдывался перед Ремусом, что она могла нарушить его, Ремуса, покой. То есть, когда Снейп вопит, как целая грядка мандрагор – все нормально, а когда похожая на фею бабулька трясет букольками и шамкает беззубым ртом – это нервный стресс на всю оставшуюся жизнь.

Впрочем, я отвлекся. Да! Совсем забыл, меня же в Англии Джинн ждет.

Или нет? Я же пять дней, как уехал? Малфой сказал, что его сердце несвободно.

Интересно, кто же эта несчастная? Нет, мне абсолютно все равно. Ни капельки не волнует ни имя, ни фамилия этой девушки, ни с какого она факультета. Ни минутки. Просто так. Раздражает, когда он делает загадочный вид. Но в деревню пойти мы согласились. За деньги. Нам дали канадские доллары и велели купить все, что захочется. Снейп сказал, что в обход пять километров, а если по тропинке в лесу, которую ему местные жители показали, то всего три. Тут Малфой так улыбнулся покровительственно и говорит: «Нам некуда торопиться, мы пойдем нормальной дорогой». И захихикал мерзко. А Снейп как вскинется, как зарычит: «Что Вы себе позволяете, Малфой, пойдите вон!»

Мы и пошли. Все-таки интересно, кто его девчонка. А хорек всю дорогу, возмущался, что какой-то Снейп с ним, потомком аристократического рода, как с простым полукровкой обращается. И на меня зыркнул. Я намека не понял.

Дорога – блеск! Вся в кленах. Они еще зеленые и кудрявые, как борода Хагрида. А дорога из желтого кирпича. Я читал книгу про такую же. И пока мы шагали, рассказывал Малфою про девочку, которая летала в домике. Малфой решил, что это, наверное, удобнее, чем маггловский самолет. Я тоже так думаю.

А он мне рассказал историю дома Малфоев начиная со времен короля Ричарда. Представляешь? Это же так давно было. И про самого короля Ричарда рассказал. Вот это был герой! Настоящий гриффиндорец! Его интересовали только подвиги, друзья и благо страны. Малфой очень смеялся, когда я все это вывалил. И начал издеваться, что все гриффиндорцы понимают благо страны весьма своеобразно. Я обиделся и отстал, сделал вид, что шнурки завязываю. А он еще пуще давай ржать, мол, я в жизни шнурков не завязывал и у меня с первого курса на всей обуви задники стоптаны.

Я спросил, откуда он знает, он что – следил за мной? Малфоя чуть удар не хватил, стоит, воздух ртом ловит. А потом как бросится на меня. Я его за запястья поймал, хрупкие, двумя пальцами спокойно перехватил, а он начал брыкаться. Я его как прижму тогда...

Рон, ты не подумай чего, мы просто боролись. Только он взял и глаза закрыл. Я растерялся и отпустил. Вот. Драко чуть не грохнулся. И в лес от меня дунул. Я за ним, компас же у меня, к тому же я гриффиндорец. Я бы его нагнал, наверное, но он сам упал, споткнулся о корягу. Лежит, не двигается. Как же я испугался. Рон, я так испугался, что чуть не разревелся, представляешь? Он шею мог сломать, ему хорошо, а мне со Снейпом объясняться. Пытаюсь его поднять, а он валится, губы кусает. А потом... Нет, Рон, он просто головой ударился и не понимал, что делает. Точно. Я даже растерялся. Не ожидал. Нас же в Хогвартсе не учили, как поступать, когда рядом Малфои с ума сходят. Вот. Мы долго сидели. Он коленку ушиб. Так жалко, одна коленка круглая, белая, как безе, я пробовал, вкусно. Не коленка, безе. А другая черная. Ох, Рон. Посидели мы с ним. А делать нечего, надо возвращаться, знать бы еще – куда. Где мы? Поковыляли по стрелке – там река. Бурная, не та, что мы на второй день перепрыгивали. Пошли вниз, искать переправу. А Драко еле идет, но не жалуется. Я его почти тащил на себе. И мне опять стало страшно. Болван Снейп отнял палочки, ни левитировать Малфоя, ни самим аппарировать. И метлы нет. Я устал. Стемнело. Мы идем и понятия не имеем, где мы, куда идем. Какой же я идиот был. Посидели, Драко говорит: «Иди, найдешь профессоров, вернетесь за мной со Снейпом». Точно головой ударился. Да я слова сказать не успею, меня распылят на тысячу маленьких Поттеров. И тут... Рон, не подумай чего, он меня обнял. По-дружески. Ну, мне так показалось. А я его. Тоже по-дружески. Так нас Ремус со Снейпом и нашли. Я сказал, что я во всем виноват. Снейп поначалу ничего не говорил, только ногу Драко щупал. Оказалось – ничего страшного. Завтра, максимум послезавтра будет скакать, как армия пикси. А Ремус выглядел так страшно, что мне не то что стыдно, а... нет, не найду слов.

Они весь лес прочесали с помощью простейшего поискового зелья. И мы были в двадцати минутах ходьбы от лагеря. Река просто с другой стороны. Потом, добредя до дома, Снейп начал нас приводить в чувство. Ох... Рон, лучше бы он просто наорал, сказал, что мы два ублюдка, или еще чего. Но он нам все мозги проел. Что мы не думали о них. Что Ремус уже похоронил нас каждого раз по пять. Что у Ремуса, кроме меня и его, Снейпа, никого нет. И если я нужен Ремусу, то я обязан жить. А сам Ремус молчал. Через полчаса, правда, мое желание исполнилось, у Снейпа прошел шок, связанный с нашими блужданиями, и он оседлал своего любимого конька, завел старую пластинку о том, как я похож на своего папашу и, как и он, начисто лишен чувства ответственности. И чувства долга. И вообще чувств. А хорек поддакивает!

Я один оказался виноват во всем! Это же подло, да?

Когда же он наговорится... Вон Ремус уже совсем клюет носом. А у Малфоя такие странные глаза, блестящие. И что он на меня уставился? Совсем совести нет – прижался к Ремусу и сидит так тихо, как будто не бросался на меня. Кто же его девчонка? Хотя мне это вообще не интересно. О! Снейп заметил, что Ремус падает. Закудахтал, запрыгал вокруг, мол, мы засиделись, как мы могли, у Ремуса режим, я помогу ему раздеться! Подозрительны мне эти раздевания! Может, он так мерки для гроба Ремусу снимает? Эх... наверное, я опять ерунду несу, устал.

Так что пока, Рем. Тьфу. Рон.

... августа 19.. г, пятница.

Привет, Рон.

Льет дождь.

Настроение неважное. Я, похоже, ухо застудил. Проснулся ни свет ни заря, а в нем стреляет, как из пушки. Больно. Ворочался, пытался вспомнить заклинание какое-нибудь лечебное – толку ноль.

Тут Ремус глаза открыл. Честное слово, я не собирался его будить

Что я, Снейп какой-то? Нет. И подвывал очень тихо. Но Ремус все равно услышал. Я пожаловался, мол, сил нет, так плохо, он собрался идти за Снейпом. Я – ни в какую. Тоже мне удовольствие – слушать потом про безответственных неприспособленных к жизни гриффиндорцев, не дающих спать больному Ремусу, у которого режим. Я все это выложил, Ремус улыбнулся и говорит: «Ну ничего, обойдемся, подождем, пока он сам не проснется. Иди сюда».

Я и пошел. Потом я подумал, что не очень прилично лежать в кровати своего профессора, а тогда, знаешь, Рон, я думал о маме. Что тетя Петунья никогда не прижимала меня к себе, когда болела голова – или ухо. А мама просто не успела. И мне стало грустно.

Но Ремус так здорово устроил у себя на груди мою голову, ты не подумай чего такого, и мне стало тепло, а Ремус говорил, что очень боялся, когда мы потерялись, что тут недалеко гризли, и они иногда подходят к жилью, а мы с Драко его любимые мальчики, и случись что с нами, он бы никогда себе не простил, а у него и так много накопилось такого, чего нельзя простить. И что я его котенок.

Глупо, да, Рон? Меня даже миссис Уизли никогда не называла котенком, И Сириус. Хотя я бы не возражал. А потом Ремус рассказывал мне о медведях: как охотятся, чем питаются; а за окнами монотонно шумел дождь; и когда я заснул, ухо болело совсем чуть-чуть. Это так непонятно, но я никогда не чувствовал себя настолько защищенным. Ведь Ремус больной, слабый, а мне хорошо и спокойно. Было.

Мы проснулись от странных звуков. Это Снейп квакал. Членораздельной речи у него не получалось. А лицо у него было такое, словно он получил бладжером под дых. Черное и такое, будто он больше не хочет жить. Правда, он быстро справился с собой и вообще не смотрел на меня. Ну а я залез Ремусу под мышку, решив, что там безопаснее. А Ремус... он протер глаза, радостно улыбнулся – я по голосу понял, что он рад Снейпу, – и произнес:.

– Северус, у Гарри воспалилось ухо, мы не стали тебя будить. Надо было напоить вчера мальчиков спиртовой настойкой. Как Драко?

– Драко не спит со мной, – ох, Рон, лучше б он меня заавадил.

А Ремусу как с гиппогрифа вода. Веришь, он улыбался, я чувствовал!

– Северус, ну что ты напридумывал. Напугал моего детеныша! – и в макушку меня поцеловал.

Снейп... Снейп помолчал и говорит.

– Я верю тебе, Люпин. Не поднимайтесь, – и вышел.

Я тут же вылез из-под мышки Ремуса и спрашиваю: «Он меня теперь отравит?» А у Ремуса пот крупными градинами по лбу катится. Но он ласково погладил меня по голове и шепчет: «Тебя – нет. И меня, – в смысле его, Ремуса, – похоже, нет».

Тут Драко приковылял. Встрепанный, мокрый, глазища в пол-лица и губы надутые. «Вы, – говорит, – что делаете?» А Ремус засмеялся и говорит: «Лезь к нам, мы с Гарри место нагрели», – короче, когда Снейп пришел с зельем, его чуть удар не хватил. Ты не поверишь, но он мне вылечил ухо. А слабого Ремуса потащил грибы собирать.

Без завтрака. Ничего не понимаю, дождь же? Ладно, Рон пока, Дра... хорек подушкой дерется, позже допишу.

Доброй ночи!

Рон. Не знаю, как сказать тебе одну вещь.

Я вообще не знаю, как с ней быть. Имею ли я право так думать. После того, что Снейп сделал для нас... И не то, чтоб я в это не верил. То есть... Я слышал, что такое бывает. Где-то там. Не в Хогвартсе. И не на Тисовой улице. Уф... тяжело. Я даже с Драко не поделился своим открытием. Так вот. Мне кажется. Снейп. Хочет угробить Люпина, чтобы никто даже не заметил. Маскируя свои планы заботой. Но его истинное лицо иногда проглядывает. Вот сегодня он утащил Ремуса в лес под проливным дождем! И привел поздно, в полном изнеможении. Почему-то абсолютно сухого. Ремус рухнул на кровать и отрубился. А Снейп еще минут двадцать переодевал его и мазал очередной дрянью. Потом спать пошел, вместо «доброй ночи» сказав нам, что, не приведи Мерлин, не обнаружит нас целых и невредимых утром в своих кроватях. Пообещал, что мы до отъезда будем на поводках вокруг дома гулять. Вот мы и сидим, на звезды смотрим. Хорошо. Красиво. У Драко глаза такие же яркие. И в них, как в лужицах, отражается лес, лагерь, и я, и мои глаза... ой. ОЙ!!! Пока, Рон.

... августа 19.. г, суббота.

Рон, доброй ночи!

Извини, что не писал днем, но времени не было.

Ох, какой же я дурак... Но мне и в голову не приходило, ведь Ремус оборотень! А Снейп – нет! И я думал, что он ненавидит Ремуса, до сих пор не могу поверить...

Мы с утра ходили гулять с Драко.

Я проснулся рано, погода прекрасная, Ремус спит, я тихо-тихо – как мышь – оделся, выбрался на улицу. А там все в росе, капли вчерашнего дождя блестят на ветках, и Драко тоже вышел. Такой милый – в смысле, такой хорек – зевает, тянется, я не выдержал, и как хм… треснул, ну, легонько так, по шее, и мне вообще отлично стало, и народу вокруг никого. А от озера пар поднимается, и мы подошли, я попробовал рукой воду, она как стекло прозрачная и теплая – как поцелуи Драко...

Не подумай чего, дружеские, и мы стояли в воде и... ох, зачем я тебе это пишу?

Еще чего подумаешь... а это совсем не то, и было тихо, а вода светилась розовым от восходящего солнца. Драко сказал, что я бесчувственный чурбан и, чем пялиться на бездушное светило, я мог бы...

И я трогал. Губами. Все, до чего мог дотянуться. А я до всего достал. Вот. Потом начали выползать рыбаки, и нам пришлось пойти домой.

А там Снейп стоял, прижав Ремуса к стене, и душил. Ну, мне, идиоту, так показалось. Я как бросился на помощь. Бедные профессора, они, по-моему, чуть не получили по инфаркту. Снейп от ужаса – ты не представляешь, как это выглядело, Рон! – принялся объяснять мне что-то про тычинки, пестики и мушку дрозофилу, а Ремус смеялся так, что начал икать. А когда Ремус принялся икать, Снейп плюнул на меня и побежал за водой.

Вот. А Драко сказал, что я самый тупой гриффиндорец из тех, что он видел. А Ремус обнял меня. Только Снейп все равно гадкий.

Даже сейчас пытается доказать мне, что делал Ремусу искусственное дыхание. Я, конечно, идиот, но что его руки делали в штанах нашего Ремуса? Массаж? Первый раз слышу про такие реабилитационные мероприятия. Но я киваю. Они оба слишком смущены и напуганы. А Драко смотрит на меня. Он теперь все время смотрит на меня. И еще он сказал, что поехал в эти антисанитарные плебейские условия потому, что меня бы сюда вывезли по-любому.

Вот. Пока, Рон.

... августа 19.. г, воскресенье.

Рон, привет.

Я не хотел писать тебе это письмо.

Но Драко сказал, что ты тупой и из предыдущих писем мог не понять, что мы с Драко больше, чем друзья. А это правда. Но вас с Гермионой я все равно люблю. Только вы принадлежите друг другу, а Драко – только мне.

Из других новостей: сегодня мы с Ремусом и Драко купались в озере. Плавали наперегонки по золотой солнечной дорожке. А Снейп бегал по кромке воды и умолял Ремуса не заплывать далеко, и, знаешь, мне почему-то не хотелось смеяться над его волосатыми тощими ногами.

Наверное, я счастлив.

Рон, я люблю тебя и Гермиону, приеду через три недели. Драко говорит, что за это время вы, если не свыкнетесь с мыслью о нас, то хотя бы с умными людьми посоветуетесь, что предпринять. Он так шутит.

Писать не буду, чернила кончились. Вернусь и все расскажу.

Счастливо!

Да, забыл сказать, Драко считает, что мне не стоит передавать привет Джинни. Но ты все равно передай.

Пусть ей повезет.

Не со мной.